Признание

Обычно происходит вот что: человек признает то, что он не должен признавать и не признает того, что ему следует признавать в жизни. Как правило, лучше бывает не признавать факт, которому не хочется давать жизнь. Например, когда человек начинает понимать, что его друг не такой добрый, преданный, покладистый, каким должен быть друг, — стоит ему только это признать, как он тут же дает силу тому, что до той поры оставалось в тени.
Человек, который чувствует: «Все мои родственники и близкие люди меня не любят, не одобряют все, что я делаю; я их утомляю», — конечно же оживляет такой факт.
Вот что происходит: если мы признаём каждый мелкий факт, который имеет дурное влияние на нашу жизнь, мы даем ему жизнь и тем самым делаем его живым существом.
Есть много случаев, когда нет причин уставать, человек устает потому, что он это признал. То же и с бессонницей. Как только вы скажете себе: «Я не могу уснуть» — этого достаточно, чтобы вы не уснули всю ночь. Есть множество болезней такого типа, особенно, признание депрессии: «Я в депрессии, мне грустно». Может не быть другой причины быть подавленным, грустным — сам факт признания: «Мне грустно» сделает человека грустным.
Тому, кто признает эту жизнь своим другом, эта жизнь окажется другом. Если кто-нибудь признает эту жизнь своим врагом, то такая жизнь окажется во всех отношениях его врагом. Есть многие люди, которые замечают тех, кто работает против них, но именно тем, что они замечают это, они еще больше заставляют их так поступать, потому что создают для них впечатление.
Но вы можете спросить: «Разве у людей не бывает враждебности, хотя мы даже не думаем об этом?» Да, она может существовать, но, обращая на нее внимание, признавая ее, вы придаете ей жизнь. Если вы не признаете ее, она умрет в свое время, потому что враждебность — огонь, но огонь не вечный. Только признание дает этому огню пищу — если вы не будете признавать его, этот огонь погаснет.
Доктор не лицемер, когда, видя, что у пациента высокая температура, говорит: «Все в порядке, ничего страшного». Сказав пациенту, что у него жар, доктор, конечно же, еще больше повысит температуру — и многие доктора так и делают. Именно так поступает доктор или религиозный человек — он дает человеку, лежащему на смертном одре, мысль о смерти, тем самым поощряя его, он толкает его к смерти. Человек может оказаться гораздо большим другом своему другу, лежащему на смертном ложе, если не будет признавать его беду, его трудности, его приближающуюся смерть. Стоит доктору оставить надежду, как вся семья начинает говорить об этом пациенту, и его уход ускоряется на полгода.
А теперь перейдем к вопросу: что мы должны признавать? То, что мы всегда избегаем признавать — свои ошибки. Признавая свои ошибки, мы убьем их; когда мы их признаем за своих врагов, мы их уничтожаем. Но это та самая вещь, которую нам хочется скрыть, та самая вещь, которую мы хотели бы держать спрятанной даже от собственного взгляда. Самое лучшее, что мы можем сделать, — это посмотреть собственной ошибке в лицо, проанализировать ее, взвесить, измерить, понять ее лучше. Тем самым человек уничтожает ее, или понимает ее, или превращает саму ошибку в достоинство.
Очень часто люди считают умным сказать человеку: «Нет, вы мне не друг. Вы не были ко мне достаточно внимательны, не были достаточно добры». Когда человек кому-нибудь говорит такое, он внушает ему все это, даже если бы оно и не существовало.
Кроме того, все несчастья, все опасности, которые угрожают человеку, которые пугают его, часто не так велики, как он думает. Можно их избежать, если человек не будет признавать их; он чувствует опасность в зависимости от определенного тона, на который настроено его сердце. Например, если десять человек будут стоять перед лицом одной и той же опасности и кто-нибудь сможет взвесить их страх, то он обнаружит, что степень их страха будет очень разной.
Есть одна интересная история о Пророке Мухаммаде. Однажды, когда он был в изгнании, его враги преследовали его в пустыне. Вместе с Пророком был его ученик. Они стояли за скалой и слышали, что скачут множество лошадей. «О Пророк! — сказал ученик, — они преследуют нас, их много, за нами гонится армия». «О, они направляются в другую сторону», — сказал Пророк. «Они едут сюда, я их слышу». — «Они поедут в другом направлении». — «Но что нам делать, если они придут сюда? Их так много, а нас только двое!» — «Разве двое? Нет, трое: ты, и я, и Бог».
Есть еще одна вещь, которую должно осознавать. Вы должны признавать в своем друге, в своем товарище, в тех, кому вы хотите помочь, лучшую часть характера. Замечая ее, вы укрепите ее — она станет больше. Не думайте, что признание своих собственных достоинств противоречит уничижению, потому что, если вы не признаете своих достоинств, цветок страдает без воды.
Признавая свои достоинства, свои добродетели, человек не становится гордым или тщеславным, делая это человек, конечно же, поливает цветок, который достоин того, чтобы о нем заботились.
В эзотеризме вы сталкиваетесь с проблемой: есть истина, которую вам нужно открыть, но которая сокрыта фактом. Если вы привыкли отрицать факт для того, чтобы открыть истину, то вы готовы в своей эзотерической работе отрицать факт, который скрывает истину, и открыть тем самым истину, которая стоит того, чтобы ее открыть. Тот, кто поймет это, поймет значение всех тех концентраций и медитаций, которые изучаются и практикуются суфиями. Все это для одной цели: отрицать факт для того, чтобы установить истину.
Вопрос: Какого рода может быть факт, затемняющий истину, который нам следует удалить посредством медитации?
Ответ: Объясняя значение слова «факт», я хотел бы сказать, что факт — это тень, которая на данный момент представляет нечто, у чего есть определенное значение, которое мы можем лицезреть и которое в то же самое время не длит свою реальность вечно. Знание нашего собственного существования и существования других людей, все это знание, которым мы обладаем, является меняющимся знанием, а поскольку оно изменчиво, оно — факт.
Истина находится позади него. Но когда мы обнаруживаем в нас самих и в других нечто непреходящее и никогда не изменяемое, это и есть истина.
Хазрат Инайят Хан.